Анна Ахматова и Александровск-Сахалинский
Автор: Григорий Николаевич Смекалов http://www.ashcbs.ru/?id=80
Ни для кого не секрет, что наш старинный Александровск-Сахалинский хранит много замечательных легенд и преданий о событиях и выдающихся людях в истории России. Что-то со временем подтверждается обнаруженными документами. Какие-то легенды обрастают невероятными подробностями в устах старожилов…
Одна из таких легенд помнится мне с детства. В 20-х годах в нашем городе скрывался белый офицер Виктор Горенко, родной брат выдающейся русской поэтессы Анны Андреевны Ахматовой , в девичестве Горенко.
Не так давно я получил подтверждение этому интересному факту. Более того, узнал, что и мама Анны Андреевны долгое время проживала в нашем городе, и, скорее всего, сама поэтесса слала в адрес родных почтовые отправления. Вот бы отыскать бесценные свидетельства прошлого…
Думаю, землякам будет интересно узнать об «ахматовском» следе в истории Александровска. Итак, по порядку…
http://ashcbs.ru/wp-content/uploads/2017/09/image002.jpg
На фотографии, сделанной незадолго до начала первой мировой войной, мы видим семью Горенко. Сидят слева направо: Анна Андреевна, мама Инна Эразмовна, сестра Ия. Стоят слева направо братья: старший Андрей и младший Виктор 1896 года рождения.
В 1913 году Виктор поступил на учебу в привилегированный Морской корпус в Петербурге. В 1915г., уже гардемарином, он совершил учебное плавание на Тихом океане, где познакомился с российским Дальним Востоком. В следующем, 1916 г. был произведен в корабельные гардемарины. 30 июля 1916 г. в Морском Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича корпусе произошел последний за его более чем 200-летнюю историю “царский” выпуск офицеров Российского флота. Мичман Горенко направляется в Черноморский флотский экипаж и убывает к месту службы в Севастополь. Здесь он назначается на эскадренный миноносец “Зоркий”, который в 1916-1917 гг. нес охранную службу у западных берегов Черного моря. Послужной список мичмана Горенко в РГА ВМФ не сохранился, но факты его службы в начале на “Зорком”, а после революции на “Керчи”, потопившей по приказу Совнаркома ряд кораблей Черноморского флота в Новороссийске летом 1918 г., известны с его слов.
“Мы теперь уже знаем, что случилось с офицерами бунтующего Черноморского флота, перешедшего на сторону большевиков. По решению ревкома большинство из морских офицеров силами экипажей кораблей были уничтожены «как враждебный класс”.
Получив страшное известие о судьбе десятков флотских офицеров, расстрелянных на Малаховом Кургане, как было позже объявлено Военно-революционным комитетом, “в связи с контрреволюционным настроением командного состава, а также выступлением Каледина”, оплакивали судьбу Виктора и семья, и известная к тому времени поэтесса – сестра Анна Ахматова.
Для того ль тебя носила
Я когда-то на руках.
Для того ль сияла сила
В голубых твоих глазах!
Вырос стройный и высокий.
Песни пел, мадеру пил,
К Анатолии далекой
Миноносец свой водил.
На Малаховом кургане
Офицера расстреляли.
Без недели двадцать лет
Он глядел на Божий свет.
1918
Господь хранил Виктора. Моряк-вестовой, пожалевший юного мичмана, предупредил офицера о грозящей опасности. Виктор под прикрытием ночи покинул Севастополь и пешком перебрался в г. Бахчисарай.
По словам Виктора Андреевича, он “в марте 1918 года прибыл во Владивосток”. Здесь след мичмана Горенко обнаруживается в Морской роте Штаба командующего Сибирской флотилией, куда он был зачислен 5 октября 1918 г.
“Я знал, что царское правительство ссылает на Сахалин грабителей и убийц, но двадцати одного года от роду я должен был выбирать – ЧК или Сахалин… я помнил историю жизни деда, Эразма Ивановича Стогова. Поэтому я уехал на Сахалин”- вспоминал Виктор.
Нам доподлинно не известно, каким образом мичман Горенко после расстрела адмирала А.В.Колчака и падения Омского правительства оказался в Александровске-на-Сахалине.Можно лишь утверждать, согласно воспоминаниям его жены Ханы Вульфовны, что познакомились они на Сахалине в нашем городе в 1922 году и здесь же поженились. Виктор построил дом.Здесь у них родилась и умерла дочь.
Ханна Вульфовна (урожденная Райцын) родилась в Николаевске-на-Амуре в 1896 году, закончила гимназию, затем работала в аптеке ученицей и сдала экзамен на фармацевта.Во время гражданской войны она перенесла потрясение – вся ее семья погибла в Николаевске-на-Амуре, уничтоженномТряпицыным в 1920-м году.Тогда же, вместе с такими же беженцами из Николаевска, она поселилась в Александровске.
Стоит напомнить читателям, что к 1922 году гражданская война на материке в целом была окончена. Не занятой большевиками территорией России была лишь северная часть о. Сахалина….
В мае 1925 года Северный Сахалин стал советским и воссоединился с Россией. Стало возможным для Виктора и его семьи отправить весточку семье, долго ничего о нем не знавшей и считавшей его погибшим. К этому времени в 1920 году из жизни трагически ушел старший из братьев Андрей. Весть от младшего сына с Сахалина окрылила Инну Эразмовну.
Уже в 1925 году мать Виктора (и Анны Андреевны) приехала к сыну на Сахалин. Ханна Вульфовна вспоминала, что она была очень религиозной и отличалась редкой добротой. Ханна Вульфовна с волнением ожидала ее приезда, не знала, как посмотрит свекровь на сноху-еврейку. Но эти волнения были безосновательны, они быстро сблизились, и Ханна Вульфовна с удовольствием вспоминала, как приготавливала для Инны Эразмовны “пасху”. Инна Эразмовна владела французским языком и при случае любила говорить по-французски. Прожила она на Сахалине до 1929 года. Оттуда уехала на Украину к своей сестре Анне Эразмовне Вакар. Позже Виктор вспоминал: “В конце 1925 года большевики начали производить аресты на Сахалине, и к 1929 году я понял, что мне нужно бежать».
Рассказ Виктора Андреевича отвечает на остававшийся не проясненным вопрос: почему Инна Эразмовна через три года по прибытии на Сахалин отправилась в обратный столь нелегкий путь? Ей, как можно полагать, представлялось невозможным в ее возрасте пуститься с сыном, бегущим от «советов», в непредсказуемые странствия в чужие страны.Сахалин все же был Россией, а Виктор уезжал в Китай. Сам он понимал, что уезжает «из одной неподходящей страны в другую – такую же неподходящую.
Анна Андреевна очень любила свою маму и посвятила ей эти строки “Предыстория”:
И женщина с прозрачными глазами
(Такой глубокой синевы, что море
Нельзя не вспомнить, поглядевши в них),
С редчайшим именем и белой ручкой,
И добротой, которую в наследство
Я от нее как будто получила,
Ненужный дар моей жестокой жизни…
– Здесь понятно, что я пишу о своей матери? Моя мама была сама кротость – говорила Ахматова.
О Викторе в Александровске в воспоминаниях жены немного слов, но они дают представление о его характере. Это был человек невозмутимый, решительный и с большим чувством юмора. Примечателен в этом смысле следующий рассказ Ханны Вульфовны. В бытность на Сахалине сосед по дому позвал их с мужем в гости. Стояли пасхальные дни, и у соседа был родственник из деревни, крестьянин. Беседуя с Виктором Андреевичем, этот крестьянин неожиданно спросил: “А вы не из жидов будете?” – “Нет, – мягко ответил Виктор Андреевич, – мы из людоедов”. Его собеседник протянул: “А…”, что было в этом “А…” – так и осталось неизвестным.
Виктор Андреевич, как бывший офицер, считался лишенцем (т.е. лишенным гражданских прав). Из-за этого устроиться на приличную работу было невозможным. И он замыслил перебраться в Китай. Перейти границу – сначала Виктору, затем через некоторое время Ханне Вульфовне – помог китаец-проводник. Поселились они в Шанхае. Ханна Вульфовна освоила английский и работала фармацевтом, а после 1949 года преподавала русский язык в Шанхайском университете. Виктор Андреевич ходил на торговых судах грузовым помощником капитана, а затем работал на берегу в торговых фирмах.
Живя в Китае (где в то время сложилась целая диаспора бывших александровцев), Виктор Андреевич писем сестре не писал, понимая возможные дл нее дурные последствия. Однако Ханна Вульфовна вспоминала, что в конце 1941-го – начале 1942 года, узнав о блокадном голоде в Ленинграде, они с мужем отправили из Шанхая несколько продуктовых посылок Анне Андреевне, наивно полагая, что они до нее дойдут. Но Ахматовой в это время в Ленинграде уже не было, да и вряд ли эти драгоценные посылки пришли бы к ней в то время.
О постановлении ЦК ВКП(б) 1946 года, грубо оскорбляющем сестру, Виктор Андреевич знал и глубоко переживал это. Ханна Вульфовна говорила, что он никак не мог понять причины такой бешеной травли сестры, много раз задавая себе вопрос: “За что?”
В каком году Ханна Вульфовна и Виктор Андреевич разошлись, мне неизвестно. Но у нее к бывшему мужу осталось уважительное, доброе отношение. В ноябре 1948 года Виктор Андреевич уехал из Китая в США, и больше они не виделись. Но, наверное, Ханна Вульфовна какие-то контакты с ним имела, ибо только она могла сообщить ему в Нью-Йорк размер халата-кимоно, который он затем прислал в подарок Ахматовой.
Виктор Горенко посылал из США в Ригу Ханне и Анне Андреевне какие-то вещи – шали, платья, которыми Ханна чрезвычайно гордилась. Передавая Анне Андреевне весточки и посылки от брата, они чрезвычайно сблизились. Она часто помогала ей по хозяйству, живя, как правило, в летние периоды при Ахматовой, приезжая из Риги (Анна Андреевна была беспомощным человеком в бытовом плане и нуждалась в бескорыстном участии). Дружен был с Ханной Вульфовной и Иосиф Бродский (и даже посвятил ей стихи).
Как-то Ахматова показала Бродскому фотографию человека: широченные плечи, бабочка – сенатор, да? И говорит: “Хорош… – после этого пауза, – американец…”
Совершенно невероятное у него было сходство с Ахматовой: те же седые волосы, тот же нос и лоб. Сам Виктор говорил, что работал телохранителем. В том числе у Шостаковича во время его поездок по Штатам. Виктор Андреевич Горенко умер 4 февраля 1976 г. в Нью-Йорке в возрасте 80 лет.
http://ashcbs.ru/wp-content/uploads/2017/09/image008.jpg
Через два года после смерти мужа скончалась Ханна Вульфовна Горенко в 1978 году.
Ещё о ней из воспоминаний Натана Готхарта: “Помню, было так, что в разговоре она невольно коснулась своего недуга, у нее были мрачные мысли, но она сдержала себя: “Не хочу встречать горе на полдороге” – и переменила тему разговора. Об одной женщине, крайне набожной и в то же время душевно черствой, она высказалась резко: “Я таких верующих не признаю. Верующий должен творить добро”. Сама она верующей не была, но где только возможно творила добро”.
_________________________________________
В статье использованы материалы книги Натана Готхарта “Двенадцать встреч с Ахматовой”
