1998 год, кризис, Сахалин. Часть четвертая. Остатки экономики.

За первое полугодие 1998 года предприятиями области получен суммарный убыток 420,9 миллионов рублей (уже деноминированных, конечно). При этом предприятия должны были суммарно по обязательствам (страшно представить) 13365,7 миллионов рублей…

В прибыли (как ни странно) были только энергетика, строительство и связь.

И все это еще до дефолта.

Рыба, краб, кальмар, креветка…

Рыбная промышленность с одной стороны загибается, с другой стороны – развивается.

Парадоксальная ситуация. В 1998 году краба все меньше и меньше, не решен вопрос о запрете допуска во внутренние (фактически) воды иностранцев, добывающих там минтай, колхозы загибаются (из-за своей неповоротливости в том числе – будем честны, почитайте наши статьи про 1991-1993 гг.), но быть моряком не так плохо.

Про колхозы. Еще в начале девяностых вдруг стало ясно, что выживают (и имеют прибыль) те колхозы, у которых есть «заграничные» суда. Колхоз Котовского (Сисафико), Ногликский колхоз (участник СП как член Рыбакколхозсоюза), «Дружба» (очень крепкий колхоз до сих пор)… парадокс начала девяностых дал крен ближе к концу девяностых, даже без дефолта. Невозможно долго жить так, чтобы одно СП (предприятие-краболов) с участием «в себе» кучи убыточных колхозников-нахлебников кормило всех этих участников сколь угодно долго. Посему к сентябрю 1998 года дела шли неплохо там, где коммерсанты и дальновидные руководители сами вертелись. В том числе и покупали стеркодеры (те самые голубые суда немецкой, польской и скандинавской постройки, попасть на которые считалось большой удачей, ибо будучи современными автоматизированными – добывали они много, и заработок / пай, зависящий от добычи, был очень высок) – например, «Дружба» через дочернюю фирму.

Еще раз – целая ветвь «богатеев» – это крабовики. Сколько бы ни рассказывали про добычу рыбы в девяностые, но расцвет рыбы и минтая начался не ранее 2001-2003 гг. А пока малотоннажный флот (РС-300, в просторечии «рысак») и среднетоннажный флот (СТР, СТ), оборудованные под добычу и переработку краба (а нередко и «живьем» сдавали) – наше все.

Да, для рыбы есть еще плавбазы, но их все меньше и меньше. Хотя заработки там тоже неплохие, через год иные пары умудрялись покупать себе квартиры у себя на материке. Хотя и на Сахалине тоже, заработать в море на квартиры в «продвинутых» городах (где ценник высок) было очень даже можно, и даже на плавбазе, а не на крабовике.

Рыбой стали заниматься там, где в принципе исторически ей всерьез не занимались или рыболовство не было достаточно развито. Например, Томаринский и Углегорский районы.

Впоследствии, уже в 21 веке, ею станут заниматься даже в Смирныховском и Тымовском районах, традиционно «далеких» от берегов моря.

Количество станов стало потихоньку увеличиваться…

К 1998 году «Гидрострой» на Итурупе уже был «градообразующим», восстановив из пепла очень многое.

Все нацеливались на лосось…

Ставки кредитов

Сейчас непонятно – а тогда это было нормой… размеры ставок кредитов. Сумасшедшие просто. Так, например, депутаты областной Думы рассматривали в октябре обращение Администрации области о возможности пролонгации кредита (25 миллионов рублей, деноминированных, естественно) с увеличением ставки до 180 процентов годовых. Потому что штрафные санкции за несвоевременный возврат были бы еще дороже…

При этом официальная инфляция (мы взяли отсюда https://уровень-инфляции.рф/таблицы-инфляции – источник сам не официальный, но утверждает, что использует официальные данные) до кризиса составила 10 % (ненамного выше, чем сейчас – это подтверждает наши тезисы, что к 1998 году жизнь хоть как-то, но стабилизировалась и мы хоть как-то, но приспособились), после от 60 % и выше.

То есть в любом случае, минимум втрое после кризиса были банковские ставки больше инфляции.

И ведь брали кредиты.

Собираемость налогов

Взаимодействие и «война» администрации области и Пенсионного фонда (выбивка из фонда долгов по пенсиям) – как признак времени.

Одновременно с этим шли жесткие, практически рэкетирские, методы выдачи лицензий и разрешений от выплат в фонд.

Вице-губернатор М.В. Скляренко («Губернские ведомости», 31 октября 1998 года): «А что мы делаем у себя в области сами? Во-первых, поставили выдачу лимитов, квот, лицензий, разрешений… в зависимость от выплат пользователями этих ресурсов в пенсионный фонд. Не выплачиваешь взносы – не получишь лимитов. …Мера эта, надо сказать, оказалась действенной».

Не отставали от области и некоторые муниципалитеты (в дальнейшем такая практика стала повсеместной – хотя нельзя точно утверждать, что именно 1998 год стал точкой отсчета). Так, например, курильский мэр примерно в те же условия «поставил» добытчиков рыбы, указав, что «хватит кормить приморских налогоплательщиков». Хочешь ловить рыбу, открывай филиал и плати налоги району в том числе.

Примерно также воевали с «занижениями» фактических объемов в отчетности (уклонение от уплаты налогов в полном размере). Логика была проста: не освоил лимиты, получишь на следующий год меньше. Например, крабовики, бывало, показывали, что не вылавливали полностью квоты (при фактическом их превышении).

Более трех тысяч предприятий (из примерно 17,5 тысяч зарегистрированных) показывали «нулевые» балансы (не отсутствие доходов, это уже в двухтысячных начнется, на упрощенке, а отсутствие прибыли; ровно ноль, ни убытков, ни прибылей).

Теневую экономику пытались сделать хотя бы «серой»… по нашему мнению, конечно.

Мнение губернатора («Губернские ведомости», 28.11.1998 г.): «Заниматься налогами должны мы. Каждый день. Это наша работа».

Гримасы времени – связисты отключали за неуплату телефоны мэрии. Зафиксированный случай – Ноглики, 1998 год, осень…

Послесловие

Осенью 1998 года достроили базовый кэмп в Ногликах. Тот самый, который «пополам» для Сахалин-1 и Сахалин-2…

Ныне разросшийся, ставший называться транзитным.

В будущем 1999 году «Моликпак» даст первую нефть, начнется другая экономическая эпоха.

© «Область на островах»